змеи бывают разные
Стальной женский голос с иллюзорными нотками доброжелательности на двух языках повторил о начале регистрации на рейс Москва-Хургада. Я потушила сигарету, мысленно подумав о том, что в ближайшие 6 часов курить не придется и отправилась искать нужный портал.
читать дальшеВес багажа оказался на 20 килограмм больше. Несмотря на то, что все вещи были тщательно перебраны, взвешены и лишние оставлены дома.
«Перевес», - оплатите в кассу… - то ли диагнозом, то ли приговором прозвучали слова.
- А может… - двадцатидолларовая купюра проскользнула по стойке и исчезла.
Маленькая дорожная сумка с гидриками накренившись неуклюже поползла по ленте в багажное отделение.
-А доски?
«Негабаритный», - констатировала девушка в синей униформе, поставила штамп – «В лифт».
Жадно загорелись глаза грузчиков, словно демонов возникших из неоткуда. Еще пара купюр исчезли в известную ненадежность.
- Вы уж поосторожнее… - робко попросила я и на всякий случай добавила, - если что из-под земли достану. Двери лифта закрылись, отразив напоследок золотозубую ухмылку грузчика.
Налегке помахивая новеньким загранпаспортом и билетом в один конец я с видом человека, у которого все всегда лучше всех пошла к очереди на таможенно-пропускной пункт.
На протяжении следующего получаса меня рассматривали общупывали, просили пройти через металлоискатель, снять ремень и ботинки, потом бижутерию, и, наконец, убедившись в отсутствии бомбы и контрабанды, пропустили в зону duty-free.
Сразу стало как-то легче. Эта промежуточная зона, когда все проблемы уже остались позади, а впереди несколько не зависящих от тебя часов перелета, сопровождаемые распитием крепких спиртных напитков «за матчасть – чтоб долетела».
В зале ожидания перед посадкой шуршали пакеты, звенели бутылки, пахло виски и смесью из дорогих парфюмов, от чего очень хотелось чихать. Переполненная, единственная на весь аэропорт, курилка даже не закрывалась.
- Девушка, а Вы тоже в Египет?
- Да.
- Значит, с нами! В отпуск? К морю?
- Кататься.
-Уууу… серферы, а где же доски? – уже нетрезвый голос попутчика с горящими глазами съехидничал.
- Нет, кайтеры, кайты в багаже, - встала и ушла в опять-таки единственный бар, тоже битком забитый. Надо было лететь утренним рейсом или ночным – народу меньше.
Рейс конечно задержали. Мои рейсы часто задерживают. В баре кто-то извинившись подсел. Может даже к лучшему, торчать здесь еще несколько часов в гордом одиночестве вредно для печени.
Темное пиво отдавало горечью и все равно отличалось от того Гиннеса, который мы пили в Дублине.
- Рейс задержали, - участливо спросил подсевший. Видимо, выражение моего лица давно сменилось с «все всегда лучше всех» на «хуже бывает, но редко».
- Угу, пока на два часа, но говорят, что может и дольше.
- Мой тоже.
- А Вы в Хургаду?
- Нет, просто мы с вами вместе регистрацию проходили, я вас запомнил.
Я улыбнулась. Меня часто запоминают. Я – реже.
- Кайтингом увлекаетесь?
- Почему Вы так решили?
- Шапка на уши натянута, - улыбнулся незнакомец, - и загар очковый.
Я засмеялась. Уши и впрямь мерзли постоянно. А от последней поездки на лице остался характерный след – белые круги вокруг глаз на фоне красного цвета сгоревшей кожи. Красавица – не то слово.
Кто-то проходя мимо споткнулся и я опрокинула пиво.
- Эээ.. а поосторожнее можно?
- Молодой человек! - окликнул мой незнакомец нарушителя покоя, но тот явно опаздывал на рейс и уже исчез за поворотом.
- Вот черт! – хотелось выругаться неприличнее, но сдержалась. Заодно проверила на месте ли сумочка с документами и деньгами – кто их этих незнакомцев знает. Все было впорядке, мой собеседник уже взял еще пинту Гиннеса и кофе с коньяком. И даже вытер столик.
Я закурила.
- А почему Вы не спрашиваете, куда я еду? – улыбнулся он.
- Ну, я полагаю, что для меня это не имеет никакого значения, так как мне все равно, - остатки раздражения еще были заметны в моем голосе, - а если Вы хотите, чтоб я это знала, то сами мне об этом скажете. Верно? – улыбнулась на этот раз я.
- Верно. Обычно все спрашивают, - он посмотрел на меня - я ухмыльнулась, - ну да, вы тут не совсем обычно – засмеялся он.
- Задержали мой рейс и не более того, - ответила я, глядя ему в глаза. Наверное, в дешевых бульварных романах в таком месте пишут «и искра проскочила между ними». Ничего не проскакивало. Просто иногда бывает достаточно встретится взглядами, не спрятанными под маски жизни в большом городе, и увидеть в них откровенные мысли, понять их, и с грустью улыбнувшись себе, уже знать, что это не более, чем мысли. Аэропорты и вокзалы делают нас свободнее и раскованнее. Мы как актеры одной маленькой пьесы, которые могут позволить себе играть самих себя. Я курила, а он молча пил кофе.
Когда-то очень давно нечто подобное уже случалось. И я так полагаю, у всех нечто подобное случалось, когда мысли становились делом, когда отключались последние тормоза и бульварные романы становились реальными на пару часов. А потом терялись среди прочих воспоминаний, подобно кусочку пазла в коробке с головоломкой, которую никто никогда не соберет до конечной картины. Но мы стали слишком умными и оттого, наверное, было приятнее просто молча сидеть друг напротив друга, улыбаться, позволяя шальным мыслям нестись в любом направлении, фантазируя и легко и непринужденно смакуя поверхностные эмоции от того, чего никогда уже больше не случится.
Снова стальной иллюзорный голос прервал размышления, рейс задержали еще на час. Семья за соседним столиком недовольно заворчала. Хныкал ребенок, доедающий бутерброд, утирая ему сопли, жена торопливо что-то объясняла мужу, а тот, поддакивая ей время от времени, не то пытался ее успокоить, не то скрыть свою собственную усталость. Судя по разговору, они ехали в отпуск из Твери и успели вымотаться еще по дороге в Москву.
Рядом с ними совершенно уже не хотелось ничего. И тяжким грузом давило на мозги сознание того, что и тебе когда-нибудь придется также утирать сопливые носы или поддакивать.
- Вас они тоже напрягли, - спросил мой собеседникю
Я усмехнулась, - немного, точнее отвлекли от приятных размышлений.
- О кайтах, - усмехнулся он.
- Нет, о жизни вообще.
- Ха-ха, если размышления о жизни – приятные, то Вы я Вам завидую немного. Не каждому дано так однозначно ее воспринимать.
- Мне везет, я ее не воспринимаю, я просто живу.
Он снова засмеялся и отодвинул в сторону пустую чашку.
- Не хотите прогуляться? Конечно, это не Александровский сад…
- … но и там сейчас не намного свободнее, - закончила я. И мы пошли по отделам duty-free, разглядывая выставленные на витринах сувениры от Сваровски, стеллажи с СД-дисками, лотки с журналами и газетами, не забывая вставлять едкие комментарии по поводу культуры и внешнего вида продавщиц. За исключением нескольких большая часть напоминала пост-советских торговок. Впрочем, изрядная часть покупателей являлась голодными до импорта соотечественников времен перестройки. Думаю, общий язык они находили быстро.
Наконец, объявили наш рейс, в трансфере столкнулась с теми же типами, которые пытались со мной заговорить в зале ожидания. К этому времени они уже порядочно набрались, и весь полет мирно храпели на задних рядах салона.
Мой незнакомец исчез так же, как и появился. Кажется, в тот момент началась посадка на рейс Москва-Стамбул.
10.06.2005
читать дальшеВес багажа оказался на 20 килограмм больше. Несмотря на то, что все вещи были тщательно перебраны, взвешены и лишние оставлены дома.
«Перевес», - оплатите в кассу… - то ли диагнозом, то ли приговором прозвучали слова.
- А может… - двадцатидолларовая купюра проскользнула по стойке и исчезла.
Маленькая дорожная сумка с гидриками накренившись неуклюже поползла по ленте в багажное отделение.
-А доски?
«Негабаритный», - констатировала девушка в синей униформе, поставила штамп – «В лифт».
Жадно загорелись глаза грузчиков, словно демонов возникших из неоткуда. Еще пара купюр исчезли в известную ненадежность.
- Вы уж поосторожнее… - робко попросила я и на всякий случай добавила, - если что из-под земли достану. Двери лифта закрылись, отразив напоследок золотозубую ухмылку грузчика.
Налегке помахивая новеньким загранпаспортом и билетом в один конец я с видом человека, у которого все всегда лучше всех пошла к очереди на таможенно-пропускной пункт.
На протяжении следующего получаса меня рассматривали общупывали, просили пройти через металлоискатель, снять ремень и ботинки, потом бижутерию, и, наконец, убедившись в отсутствии бомбы и контрабанды, пропустили в зону duty-free.
Сразу стало как-то легче. Эта промежуточная зона, когда все проблемы уже остались позади, а впереди несколько не зависящих от тебя часов перелета, сопровождаемые распитием крепких спиртных напитков «за матчасть – чтоб долетела».
В зале ожидания перед посадкой шуршали пакеты, звенели бутылки, пахло виски и смесью из дорогих парфюмов, от чего очень хотелось чихать. Переполненная, единственная на весь аэропорт, курилка даже не закрывалась.
- Девушка, а Вы тоже в Египет?
- Да.
- Значит, с нами! В отпуск? К морю?
- Кататься.
-Уууу… серферы, а где же доски? – уже нетрезвый голос попутчика с горящими глазами съехидничал.
- Нет, кайтеры, кайты в багаже, - встала и ушла в опять-таки единственный бар, тоже битком забитый. Надо было лететь утренним рейсом или ночным – народу меньше.
Рейс конечно задержали. Мои рейсы часто задерживают. В баре кто-то извинившись подсел. Может даже к лучшему, торчать здесь еще несколько часов в гордом одиночестве вредно для печени.
Темное пиво отдавало горечью и все равно отличалось от того Гиннеса, который мы пили в Дублине.
- Рейс задержали, - участливо спросил подсевший. Видимо, выражение моего лица давно сменилось с «все всегда лучше всех» на «хуже бывает, но редко».
- Угу, пока на два часа, но говорят, что может и дольше.
- Мой тоже.
- А Вы в Хургаду?
- Нет, просто мы с вами вместе регистрацию проходили, я вас запомнил.
Я улыбнулась. Меня часто запоминают. Я – реже.
- Кайтингом увлекаетесь?
- Почему Вы так решили?
- Шапка на уши натянута, - улыбнулся незнакомец, - и загар очковый.
Я засмеялась. Уши и впрямь мерзли постоянно. А от последней поездки на лице остался характерный след – белые круги вокруг глаз на фоне красного цвета сгоревшей кожи. Красавица – не то слово.
Кто-то проходя мимо споткнулся и я опрокинула пиво.
- Эээ.. а поосторожнее можно?
- Молодой человек! - окликнул мой незнакомец нарушителя покоя, но тот явно опаздывал на рейс и уже исчез за поворотом.
- Вот черт! – хотелось выругаться неприличнее, но сдержалась. Заодно проверила на месте ли сумочка с документами и деньгами – кто их этих незнакомцев знает. Все было впорядке, мой собеседник уже взял еще пинту Гиннеса и кофе с коньяком. И даже вытер столик.
Я закурила.
- А почему Вы не спрашиваете, куда я еду? – улыбнулся он.
- Ну, я полагаю, что для меня это не имеет никакого значения, так как мне все равно, - остатки раздражения еще были заметны в моем голосе, - а если Вы хотите, чтоб я это знала, то сами мне об этом скажете. Верно? – улыбнулась на этот раз я.
- Верно. Обычно все спрашивают, - он посмотрел на меня - я ухмыльнулась, - ну да, вы тут не совсем обычно – засмеялся он.
- Задержали мой рейс и не более того, - ответила я, глядя ему в глаза. Наверное, в дешевых бульварных романах в таком месте пишут «и искра проскочила между ними». Ничего не проскакивало. Просто иногда бывает достаточно встретится взглядами, не спрятанными под маски жизни в большом городе, и увидеть в них откровенные мысли, понять их, и с грустью улыбнувшись себе, уже знать, что это не более, чем мысли. Аэропорты и вокзалы делают нас свободнее и раскованнее. Мы как актеры одной маленькой пьесы, которые могут позволить себе играть самих себя. Я курила, а он молча пил кофе.
Когда-то очень давно нечто подобное уже случалось. И я так полагаю, у всех нечто подобное случалось, когда мысли становились делом, когда отключались последние тормоза и бульварные романы становились реальными на пару часов. А потом терялись среди прочих воспоминаний, подобно кусочку пазла в коробке с головоломкой, которую никто никогда не соберет до конечной картины. Но мы стали слишком умными и оттого, наверное, было приятнее просто молча сидеть друг напротив друга, улыбаться, позволяя шальным мыслям нестись в любом направлении, фантазируя и легко и непринужденно смакуя поверхностные эмоции от того, чего никогда уже больше не случится.
Снова стальной иллюзорный голос прервал размышления, рейс задержали еще на час. Семья за соседним столиком недовольно заворчала. Хныкал ребенок, доедающий бутерброд, утирая ему сопли, жена торопливо что-то объясняла мужу, а тот, поддакивая ей время от времени, не то пытался ее успокоить, не то скрыть свою собственную усталость. Судя по разговору, они ехали в отпуск из Твери и успели вымотаться еще по дороге в Москву.
Рядом с ними совершенно уже не хотелось ничего. И тяжким грузом давило на мозги сознание того, что и тебе когда-нибудь придется также утирать сопливые носы или поддакивать.
- Вас они тоже напрягли, - спросил мой собеседникю
Я усмехнулась, - немного, точнее отвлекли от приятных размышлений.
- О кайтах, - усмехнулся он.
- Нет, о жизни вообще.
- Ха-ха, если размышления о жизни – приятные, то Вы я Вам завидую немного. Не каждому дано так однозначно ее воспринимать.
- Мне везет, я ее не воспринимаю, я просто живу.
Он снова засмеялся и отодвинул в сторону пустую чашку.
- Не хотите прогуляться? Конечно, это не Александровский сад…
- … но и там сейчас не намного свободнее, - закончила я. И мы пошли по отделам duty-free, разглядывая выставленные на витринах сувениры от Сваровски, стеллажи с СД-дисками, лотки с журналами и газетами, не забывая вставлять едкие комментарии по поводу культуры и внешнего вида продавщиц. За исключением нескольких большая часть напоминала пост-советских торговок. Впрочем, изрядная часть покупателей являлась голодными до импорта соотечественников времен перестройки. Думаю, общий язык они находили быстро.
Наконец, объявили наш рейс, в трансфере столкнулась с теми же типами, которые пытались со мной заговорить в зале ожидания. К этому времени они уже порядочно набрались, и весь полет мирно храпели на задних рядах салона.
Мой незнакомец исчез так же, как и появился. Кажется, в тот момент началась посадка на рейс Москва-Стамбул.
10.06.2005